С незапамятных времен длинные женские волосы представляли собой гораздо больше, чем просто «материю», скрывая в себе множество бессознательных смыслов. Действительно, литература, поэзия, мифология, религии, а также изобразительное искусство богаты сюжетами о женщинах с волосами «до пят». Что же символизируют их длинные волосы? Для каждой женщины (как и для мужчины) - разное, начиная от связи ребенка с матерью, заканчивая властью и сексуальностью.

Мне показалось интересным поразмышлять на эту тему, рассмотрев в качестве примера сказку Братьев Гримм «Рапунцель». Тем более, всегда хочется поисследовать, что движет пациентками, которые настолько дорожат длиной своих волос, что десятилетиями отказываются менять прическу.

Итак, жили-были мужчина и женщина, которые долгое время мечтали о ребенке, и вот, наконец, долгожданный момент настал, и женщина обнаружила, что беременна. Их дом примыкал к высокой стене с маленьким окошком на самом верху, за которой находился дивный сад, где росли самые прекрасные в мире колокольчики (рапунцели). Это были владения бездетной ведьмы, «Фрау Готель».

Женщина, будучи не в силах справиться с соблазном отведать этих цветов, попросила мужа проникнуть в сад, когда стемнеет, и сорвать для нее несколько рапунцелей. Дома она сделала из них салат, который показался ей таким вкусным, что она захотела еще, а потом еще и еще. Когда в очередной раз ее муж полез к ведьме в сад, та поймала его, и пригрозила расплатой.

Мужчина рассказал ей, что ворует цветы для своей беременной жены. Выслушав его, Фрау Готель сменила гнев на милость, и отпустила его, позволив сорвать столько рапунцелей, сколько он пожелает. Взамен на это она взяла с него обещание отдать ей ребенка, которого родит его жена. Она сказала: «Девочке будет у меня хорошо, я позабочусь о ней, как родная мать».

То есть, ведьма вдруг осознала, что лишена чего-то, что хочет ребенка, но не может его иметь, поскольку только земная мать может выносить дитя. Получается, что и мать, и ведьма, желали обладать тем, что принадлежало другой. Ведьма завидовала матери, что у той должна была родиться «реальная» Рапунцель. А мать жаждала волшебно вкусной рапунцели, которая была для нее недоступна.

Так, чувство зависти двух женщин друг к другу запустили эту историю в действие. Между ними установилась важная для развития сюжета «связь». Но это еще не все, огромную роль здесь сыграл перепуганный до смерти мужчина, который сделал свою еще неродившуюся дочь заложницей собственного ужаса. Это важно помнить, потому что судьба любого ребенка «решается» задолго до его рождения.

Когда женщине пришла пора рожать, вдруг откуда ни возьмись появилась ведьма, нарекла новорожденную именем Рапунцель и унесла ее с собой. В этой истории не было слышно криков отчаяния матери Рапунцель, когда ведьма забрала у нее дочь. Кажется, что мать сомневалась в том, что сможет обеспечить жизнь своему ребенку в реальном мире, поэтому беспрекословно отказалась от дочери, слепо повинуясь своему мужу, заключившему сделку с дьяволом.

А малютка тем временем росла, ни о чем не подозревая, и когда ей исполнилось двенадцать лет, ведьма заперла ее в высокой башне, у которой не было ни входа, ни выхода, ни лестницы, а лишь маленькое окошко на самом верху. Чтобы попасть внутрь, ведьме приходилось кричать снизу: «Рапунцель, опусти ко мне свои косы!». У Рапунцель действительно выросли очень длинные волосы, тонкие как золотые нити, а еще у нее был очень красивый голос.

С психоаналитической точки зрения, запертая в «башне иллюзий» своей мачехи, как в коконе, девочка символизирует внутреннее состояние пациенток типа Рапунцель. Оно характеризуется расщеплением и отгораживанием от внешнего мира. Такие женщины строят идеальную систему самосохранения, в которой всегда присутствуют двое: защитник-он-же-преследователь, в нашем случае это была ведьма, и сама бесхитростная двенадцатилетняя Рапунцель.

С этого ракурса Рапунцель действительно воспринимается как «невинная» детская часть пациенток, которая была травмирована, и, следовательно, отщеплена во имя того, чтобы сохранить мнимую целостность эго. А другая их часть, которую воплощает собой ведьма, она же защитница, она же преследователь, строго пресекает все контакты девочки с реальностью, не допускает, чтобы у нее появились какие-либо желания, а также атакует любую ее надежду на жизнь в реальном мире.

Обычно пациентки типа Рапунцель довольно хорошо знакомы с голосом этого внутреннего персонажа. Именно он увещевает: «Да это вообще неважно!», «Сиди, не высовывайся!», «Отложи на завтра», «Ты только разочаруешься, даже не пытайся». Если же пациентка все-таки находит в себе храбрость и идет на риск построения новых отношений, то и здесь этот голос не оставляет ее в покое: «Я же тебе говорил(а)!» «Это было глупо, поэтому ты наказана».

«В итоге это приводит к внутренней жертве. Захваченная в ловушку колдовских чар, детская часть существует в подвешенном состоянии. Не в силах ни умереть, ни жить, она застревает в неопределенности “живого мертвеца”» (Калшед, 2015, с. 278). Волосы Рапунцель, как и ее иллюзии, которые тоже «росли из головы», стали очень длинными. Она пела каждый день, как птица в золотой клетке, не осознавая своего заточения.

В этом «пузыре» её фантазий царило невинное счастье до тех пор, пока не появился прекрасный принц, который, проезжая мимо башни, услышал ее пение и влюбился. Принц олицетворял собой внешний мир, который каждый вечер проникал внутрь кокона Рапунцель, и приносил ей (реальные) шелковые нити, чтобы та сплела из них лестницу и выбралась из башни.

Если башня является символом изоляции Рапунцель, то её волосы - единственным способом доступа во внешний мир. Ведь, и принц, и ведьма использовали их как мост между её внутренним миром фантазий и реальностью. Поэтому, чем крепче коса, тем надежнее связь с реальным миром. Менять прическу нельзя ни в коем случае.

Однако, ведьма поймала принца, как когда-то поймала отца Рапунцель, и в ярости наказала их обоих. Она отрезала девушке волосы и выгнала ее в пустыню, а принца ослепила, чтобы тот никогда больше не смог увидеть свою возлюбленную. В этой истории Рапунцель стала жертвой своей собственной системы самосохранения, она потеряла принца, а мир снова разделился на две части стеной.

Шли годы, Рапунцель влачила жалкое существование, воспитывая близнецов, которых родила сразу после изгнания. Слепой принц все это время скитался по миру, оплакивая утрату своей возлюбленной. Однажды он услышал голос, который показался ему до боли знакомым. Рапунцель узнала его, обняла и заплакала, ее слезы упали ему на лицо, и он прозрел.

Вместе с детьми они поехали к принцу в королевство, где жили до старости не тужили, добра наживали. Happy end.

Эта история символизирует процесс терапии пациенток типа Рапунцель, травмированных в младенчестве, у которых не было ни поддерживающего окружения, ни родителей, на которых можно было положиться. Они прибегали к внутренним маневрам самосохранения, все больше и больше погружаясь в защитное фантазирование до тех пор, пока не возникла пропасть между фантазиями и реальностью.

Такие пациентки могут выглядеть весьма благополучно, но утрачивают способность адаптироваться в реальном мире. Их формальная активность заменяется фантазиями о собственном всемогуществе и исключительности, что может приводить к деперсонализации, паническим атакам и соматизации.

Аналитик должен понимать важность внутреннего мира пациенток типа Рапунцель и работать с ними, помогая им восстановить связь с внешней реальностью. Как принц, который отваживается подняться в башню к Рапунцель, он должен стремиться помочь им выйти из плена-изоляции, который они сами создали, не имея другого выбора.

Обычно такие пациентки не хотят менять «башню иллюзий» на банальность и фальшь реальной жизни, но и оставаться в ней больше не могут. Подобно Рапунцель, они сталкиваются с необходимостью того, чтобы отказаться от иллюзий, оплакать потерю детства, и начать выстраивать отношения с реальностью, какой бы она ни была. По мере продвижения анализа, они адаптируются и их жизнь становится всё более аутентичной.